Паст инфо

Стартовал процесс отправления конституционного правосудия, и первый же день судебного заседания дал много пищи для размышлений.

Уже в самом начале заседания представитель кандидата в президенты Раффи Ованнисяна выступает с ходатайством, ссылаясь на решение Административного суда, вынесенное 7 дней назад. Скорее не на решение, а на фразу из решения, как то:”бывший кандидат в президенты Серж Саргсян”и заявляет, что экс-кандидат не может иметь своего представителя в Конституционном суде. Конституционный суд естественно отклонил это ходатайство. Кстати, есть еще одно решение, вынесенное гораздо раньше вышеупомянутого, где с тем же успехом употреблено выражение “бывший кандидат в президенты Раффи Ованнисян”. И представьте себе, если КС принял бы это за основание, то, если исходить из требования закона “О Конституции” в КС с целью обжалования итогов президентских выборов может обратиться кандидат в президенты РА. Причем в обоих случаях истец в Административном суде та же сторона. Возникает вопрос: если нет кандидата, то, что за заявление рассматривается в КС?

А теперь рассмотрит некоторые примечательные фрагменты искового заявления.

Заявитель указывает на массовые случаи нарушения избирательного законодательства, например, вбросы. Здесь мы наблюдаем весьма добросовестно выполненную компиляцию избирательного кодекса, после чего речь заходит о штабах кандидата в президенты Сержа Саргсяна и развешенных на них плакатах. Заявитель подал подобное заявление в ЦИК 25 февраля, отметив, что арендная плата и стоимость вывесок не включены в декларацию, сл-но, это однозначно служит основанием для признания регистрации кандидата недействительной.

Обратите внимание на дату подачи заявления в ЦИК. И это в том случае, когда заявитель(представитель) прекрасно был осведомлен, что по Избирательному кодексу иск с требованием о признании регистрации недействительной нужно представить до дня голосования.

ЦИК рассмотрела заявление. Было вынесено решение, которое оспаривалось в Административном суде, и суд вынес судебный акт, согласно которому решение ЦИК остается в силе. Но это не помешало, чтобы требования, изложенные в данном исковом заявлении, в том же виде были представлены в заявлении, поданном в Конституционный суд. С каких это пор и, руководствуясь какой - такой логикой, КС трансформировался в вышестоящее звено Административного суда, известно по всей видимости, только стороне истца и его представителю.

Что касается адресованного ЦИК обвинения в бездействии, то непонятно, что должен был сделать Центризбирком, чего он не сделал, когда как в ходе рассмотрения заявления было вынесено решение. В данном случае предметом рассмотрения могло стать не бездействие, а правильность или ошибочность решения.

Кстати, как минимум странным представляется еще одно упущение:, заявитель не потребовал признать недействительными результаты выборов. Хотя на избирательных участках кандидат располагал поддержкой огромного количества доверенных лиц. Ни они, ни члены Участковых комиссий от “Наследия” не представили заявлений, жалоб. Только на одном избирательном участке был осуществлен пересчет голосов.

На этом фоне остается лишь делать выводы о соответствии реального бездействия и беспочвенных высказываний об этом. В данном контексте, о какой ответственности государства идет речь, когда государство в лице соответствующих органов, дало ход всем заявлениям. Другой вопрос, что сообщения о нарушениях не подкреплены полноценными доказательствами.

Примерно по 70 заявлениям Р. Ованнисян требовал провести не пересчет голосов на 120 избирательных участках(для этого у него не возникло бы надобности представлять доказательства, если его представитель присутствовал при пересчете), а признать недействительными итоги голосования.

Все доверенные лица “Наследия” получили путеводитель по избирательному праву Армении, где подробно изложены порядок подачи заявления. В составе сформированных комиссий они также посещали курсы, организованные ЦИК, однако осталось загадкой, почему они так и не подали ни одного заявления.

Неужели мы имеем дело с фактом коллективного бездействия. Вряд ли. Есть все основания утверждать, что эти люди просто не сомневались в объективности этих подсчетов. Примечательно, что было представлено 11 заявлений с требованием провести пересчет голосов на 7 избирательных участках, за которым на следующее утро последовало политическое заявление, якобы о том, что пересчет был проведен без участия представителей от партии “Наследие”.В случае, когда пересчет голосов был осуществлен лишь в 2 избирательных округах, в обоих округах присутствовали представители “Наследия”. До сих пор остается без ответа вопрос, какую цель преследовала при сложившихся реалиях это заявление.

Еще об одном обстоятельстве: еще до проведения конституционных реформ, КС рассматривал споры по итогам голосования на выборах, а сегодня оценивает правомерность постановлений, вынесенных по итогам выборов. Для их рассмотрения отводится 10-дневный срок. Об этом прекрасно осведомлен представитель истца. Он и в курсе того, что в указанные сроки просто невозможно провести пересчет даже при большом желании.

Что касается одинаковых в содержательном смысле и вторящих другу другу 70 заявлений касательно признания недействительными итогов выборов, отметим, что они, согласно действующему законодательству, могут быть представлены, если нарушения были существенными и невозможно восстановить истинную картину произошедшего, и, если нарушение не нашло свое отражение в выявленных неточностях. Однако к этим заявлениям не прилагается ни одного доказательства(кстати, в Комиссии при рассмотрении этих заявлений присутствовали представители “Наследия”). Более того, сегодня предметом спора являются также результаты голосования на тех избирательных участках, где представители “Наследия” не подали ни одной жалобы, заявления, не представили свои возражения и не выразили свою конкретную точку зрения. Однако, выясняется, что есть весьма мощная разновидность доказательства, именуемая “предположением”.

Остановимся еще на одном весьма примечательном обстоятельстве. Ссылаясь на избирательное законодательство, представитель истца отмечает, что член Участковой комиссии не представляет человека, назначившего его, явно пытаясь создать впечатление, что их представители не имеют к ним отношения. Возникает вопрос, если все на самом деле обстоит так, а не иначе, то тогда почему собственно все фракции Национального собрания боролись за то, чтобы на избирательных участках иметь председателей или секретаря и стремились принять участие в формировании комиссий. Как минимум представляется несерьезным подобное утверждение: получается, что это было лишь самоцелью. Даже, если так, то, как это получается, что после формирования УИК члена, взявшего самоотвод, заменяют на представителя той же партии(в случае с партией “Наследие” это число достигает до 80).

То есть, все не так, как нам пытаются представить.

Вот те факты, правовую оценку которым имеет право дать Конституционный суд.
 

Автор Нарине Карапетян